10 мая 1907 года премьер-министр Столыпин громовым голосом с думской трибуны заявил: «Им нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия!» С 1991 года сия фраза тысячекратно тиражировалась монархистами и либералами. Вот, мол, злодеи-революционеры хотели потрясти матушку Россию, а великий Столыпин не дал им этого сделать.
Увы, всё наоборот. Премьер Столыпин вместе с гимназистской Катей Шорниковой устроили госпереворот. Государственная Дума была разогнана, а семнадцать депутатов её отправлены на каторгу. В историю это событие вошло под названием «Третьеиюньский переворот».
Ну, ладно, мастеру по завязыванию галстуков Столыпину к спецоперациям не привыкать. А гимназистка-то тут при чём? На самом деле самую ответственную и опасную часть операции выполнила Катя, а Степану Аркадьевичу осталось лишь надувать щёки и толкать речи в Думе.
Екатерина Шорникова ещё в гимназии, подобно значительной части своих сверстников, вступила в социал-демократический кружок. Никаких реальных преступлений она не совершала. Читала запрещённые книжки и листовки и обсуждала их на собраниях кружка.
В 1906 году Шорникова решила продолжить образование и отправилась учиться в Санкт-Петербург. Далее процитирую показания самой Екатерины. Товарищу министра внутренних дел свиты его величества генерал-майору Джунковскому Екатерина Шорникова в присутствии директора департамента полиции действительного статского советника Белецкого заявила:
«По приезде в С.-Петербург на юридические курсы была арестована по требованию казанского губернского жандармского управления, в виду обнаружения письма, найденного в социал-революционной газете. Допрашивали меня товарищ прокурора, генерал Иванов и подполковник Кормилев. Эти лица меня уговаривали оказывать услуги политическому розыску. Затем меня отвезли в охранное отделение, где мне подполковник Кулаков предложил быть секретной сотрудницей. Я согласилась, стала работать в социал-демократической партии. На конспиративной квартире виделась с генералом Герасимовым один раз, а с ротмистром Еленским все время, почти ежедневно. В это время я встретила партийного работника Анатолия, который просил работать у них».
Любопытно, что «товарищ Анатолий», представлявший военную организацию СДРП, он же Стольчевский, он же Капустянский, а на самом деле уроженец Астрахани Михаил (Мейр) Трилиссер, будущий руководитель закордонной разведки ОГПУ.
В мае-июне 1906 года Столыпин по указанию царя подготовил разгром I Государственной Думы. 8 июля Николай II назначает Столыпина председателем Совета министров. А на следующий день была разогнана I Дума. Депутатов никто даже не удосужился предупредить. Утром 9 июля они пришли к Таврическому дворцу на очередное заседание и обнаружили запертые двери.
Должность премьера была наградой типа ордена или похвальной грамоты. Царь в 1906—1911 годах не позволял Столыпину лезть во внешнюю политику, военные и финансовые дела. Зато градоначальники и губернаторы при Столыпине творили форменный беспредел.
Вербовка Шорниковой была не отдельным нарушением закона, а рутинным делом жандармов. В своих показаниях генерал-майору Джунковскому Екатерина использовала термин «уговаривали». Как «уговаривали» жандармы, нет нужды доказывать. Как минимум, в ход шли угрозы упечь на 10−15 лет на каторгу за пустую болтовню. Девушкам угрожали изнасилованием, применялись пытки. К сожалению, мы вряд ли узнаем, как жандармский полковник Кулаков «уговаривал» 22-летнюю девушку.
По протекции «партийного работника Анатолия» Шорникова была введена в руководство социал-демократической партии в Петербурге. Замечу, что у жандармов Шорникова имела псевдоним «Казанская», а у социал-демократов — «Ирина». Она оказалась очень умным и деятельным агентом.
Николай II и Столыпин задумали разогнать и II Думу, но решили сделать это не так топорно, как с Первой, дабы не иметь эксцессов типа «Выборгского воззвания» и т. д. Министр внутренних дел Столыпин (по совместительству премьер-министр) поручил своему подчинённому — начальнику Петербургского охранного отделения А.В. Герасимову найти повод для разгона II Думы. Ну, а тот обратился за советом к Шорниковой. Катя предложила генералу интересный ход — связать депутатов от РСДРП с военной организацией каким-либо призывом к вооруженному восстанию.
На массовой сходке солдат в посёлке Лесном присутствовали два депутата из фракции РСДРП, где был выработан солдатский Наказ депутатам Государственной Думы.
Само по себе составление Наказа в 1907 году было вполне законной акцией. Вопрос в том, что содержалось в этом Наказе.
Катя перепечатала Наказ депутатов РСДРП, но вставила в него несколько слов так, что Наказ можно было интерпретировать как призыв к военному мятежу. На перепечатанный лист Шорникова поставила печать фракции РСДРП, а письменный оригинал уничтожила. Катя сообщила подполковнику Еленскому место и время, куда должны были прийти солдаты за Наказом.
Далее события развивались, как в хорошем детективе.
5 мая 1907 года депутация солдат явилась в помещение фракции РСДРП на Невском. Через 5 минут в помещение ворвалась полиция. Вторжение полиции было незаконным. Обыскивать депутатов Госдумы и арестовывать их было нельзя. Главное же было в другом — за 5 минут не только не успели обсудить Наказ, но даже и прочитать его.
Столыпин использовал спецоперацию Шорниковой, чтобы 1 июня 1907 года, представив этот эпизод как развёрнутый заговор против государственного строя, потребовать от Думы отстранения от участия в заседаниях 55 депутатов социал-демократической фракции и снятия депутатской неприкосновенности с 16 из них. Дума сначала учредила особую комиссию, заключение которой должно было быть оглашено 4 июля. Однако Николай II не стал дожидаться этого заключения и 3 июня распустил Думу, опубликовав изменённый избирательный закон и назначив выборы в новую Думу на 1 ноября 1907 года. II Дума просуществовала 103 дня.
Избирательный закон был изменён таким образом, что круг избирателей значительно сузился, а избиратели с высоким имущественным цензом (землевладельцы и горожане высшего ценза, то есть преимущественно домовладельцы) получили фактический контроль над выборами на большинство парламентских мест.
37 депутатов Думы были арестованы в ночь со 2 на 3 июня 1907 года, непосредственно в тот момент, когда вступил в силу императорский указ о роспуске Думы, и они лишились парламентской неприкосновенности. Главнейшим заговорщикам, по версии жандармов, Л.Ф. Герусу и И.П. Озолу удалось бежать за границу, и они поселились в США.
Суд закончился 1 декабря 1907 года. Из 37 депутатов 17 были приговорены к каторжным работам на срок 4−5 лет, 10 сосланы на поселение, 10 оправданы.
Первая информация о спецоперации Шорниковой всплыла в 1911 году. Разразился скандал. Бывший агент Охранного отделения Болеслав Бродский, бежавший за границу, решил вернуться в Россию. Он нуждался в средствах и начал вымогать деньги у Департамента полиции, угрожая раскрыть известные ему подробности. Бродский параллельно с Шорниковой работал в Военной организации РСДРП, но оба провокатора не знали друг друга.
Поскольку полиция не пожелала раскошеливаться, в июле 1911 года Бродский дал подробное интервью эсеровской газете «Будущее», издававшейся в Париже. Вскоре в дело вмешался «охотник за провокаторами» В.Л. Бурцев, и дело получило огласку.
За госпереворот Катя получила от полковника Еленского целых 35 рублей. После чего Еленский сказал, «чтобы я уезжала куда угодно». Судя по всему, у подполковника были проблемы с чувством юмора. Мог бы ей дать и 33 рубля серебром.
Гонорар в 35 рублей за переворот расстроил Катю. И она пошла требовать настоящую сумму от самого Столыпина, но тот ей несколько раз отказывал. 14 сентября 1911 года министр — покровитель провокаторов был застрелен в Киевской опере агентом полиции Мордкой Богровым.
Новый премьер В.Н. Коковцев в сентябре 1913 года приказал выдать настырной Кате 1800 (а по другим источникам 3000) рублей и немедленно убираться. Дальнейшая судьба её неизвестна.
За свою эффектную речь в Думе Столыпин вознёсся на памятник, а о бедной Шорниковой, которая дала ему повод произнести исторические слова, все забыли.
